НЕКОТОРОЕ  время   в се­ле Курагинское находил­ся   в   политической   ссылке Пантелеймон Николаевич Лепешинский и добровольно разделившая  его судьбу товарищ  и жена Ольга Борисовна.

Сын деревенского свя­щенника, Лепешинский рано стал примыкать к различным кружкам. А по­сле приезда в Петербург, под влиянием Владимира Ильича Ленина, вступил в «Союз борьбы за освобождение рабочего клас­са». Это, по меткому вы­ражению самого Панте­леймона Николаевича, было первой серьезной пробой собственных сил в борьбе за светлое будущее.
С Ольгой Борисовной Протопоповой Лепешин­ский познакомился на од­ной из вечеринок, которые в то  время были самым распространенным средст­вом нелегальных собраний.  Среди  гостей  я заме­тила человека,   —   расска­зывает в своих  воспоми­наниях Ольга  Борисовна,— с   пышными  темно-каштановыми   волосами, зачесан­ными назад, небольшая бо­рода окаймляла бледное, с топкими чертами лицо.   В ясных голубых   глазах све­тились ум  и доброта. Весь облик  этого человека   при­влекал к себе какой-то осо­бой  чистотой  и  ясностью. Ольга Борисовна — дочь крупных  капиталистов, она с детских лет увидела всю несправедливость сущест­вующего строя, произвол и беззаконие,  которые творились на угольных копях ее родителей. У нее выработа­лось решение после окон­чания гимназии идти рабо­тать на фельдшерские кур­сы и жить своим трудом, отказавшись от всех благ, которые давало богатство семьи. И в яркий солнечный день 1891 года она навсег­да покинула родительский кров.

...В ночь с восьмого на девятое декабря 1895 года в различных районах Петер­бурга были произведены обыски у 46 человек. Двад­цать девять из них, в том числе В. И. Ленин, А. А. Ванеев, В. В. Старков, П. Н. Лепешинский, и другие были арестованы.
Как сообщил директору департамента полиции по­мощник петербургского градоначальника, у П. Н. Лепешинского найден «при­бор для тиснения с двумя валиками, жестянка с типо­графской краской, жестян­ка с желатином». В числе нелегальных печат­ных произведений было за­хвачено и воззвание к ра­бочим фабрики Торитона, написанное В. И. Лениным. Были взяты материалы и у других товарищей.
Итак, тюрьма. Но оставшиеся на свободе члены группы продолжали рабо­тать. Остановить револю­ционное движение рабочих царизм не мог. «Союз борь­бы» продолжал дело, начатое Лениным. В нем участ­вовала и Ольга Борисовна. После полутора лет тю­ремного заключения Пан­телеймону Николаевичу бы­ла определена ссылка в Восточную Сибирь на три года. На последней встрече Ольга Борисовна видела, что Лепешинский хотел предложить ей разделить его судьбу, но не решился сказать об этом первым. Ольга Борисовна сама ска­зала, что решила ехать за ним, как только закончит курсы.
Партия политических ссыльных, в которой следовал П. Н. Лепешинский, прибыла в Красноярск четвертого апреля 1897 го­да. Владимир Ильич, при­бывший несколько раньше, вышел к поезду. Но стража не допустила близко встре­чающих. С приехавшими товарищами удалось лишь издали обменяться привет­ствиями. Партию аресто­ванных под усиленной ох­раной направили в тюрьму.

Пантелеймон Николаевич настойчиво добивается пе­ревода в село Курагинское, к месту службы жены.
В Курагино было несколь­ко спокойнее, чем в Казачинском. Жизнь текла тихо и однообразно. Пантелей­мон Николаевич подружил­ся с Виктором Константи­новичем Курнатовским, и они почти все время проводили вместе. Постепенно налаживаются связи с то­варищами по ссылке, зна­комство с местными жите­лями, уделяется большое внимание чтению книг, га­зет и журналов. Посели­лись Лепешинские, как ут­верждают курагинские ста­рожилы, в большом, доме на берегу Тубы.
У Лепешинских часто бывали Екатерина Иванов­на Окулова из Шошино, Александр Сидорович Ша­повалов.
А. С. Шаповалов в сво­ей книге «В борьбе за со­циализм» пишет: «Я полу­чил письмо от В. К. Курнатовского с извещением, что в село Курагинское прибыл новый товарищ. Я восполь­зовался случаем рассеять тоску одиночества, нанял лошадь и отправился в  Курагинское. Новым товари­щем, о котором писал Курнатовский, был Пантелей­мон Николаевич Лепешин­ский. Хотя мы встретились с ним впервые, он мне об­радовался как старому зна­комому».
Высокий, стройный, с оду­хотворенным лицом он произвел на Шаповалова очень хорошее впечатление, и в этот вечер они говорили почти до утра.
Лепешинский с большой радостью встретил предло­жение Владимира Ильича оказать помощь в предпо­лагаемой новой работе, быть счетчиком по перера­ботке фабрично-заводской статистики России. И уже в Курагинском развернул большую деятельность по подготовке статистических данных для Ильича.
Уделяя много внимания чтению, Пантелеймон Ни­колаевич любил в часы до­суга играть в шахматы. Он слыл в товарищеской среде за одного из лучших шах­матистов. Из Курагинского он завел переписку с Вла­димиром Ильичем. Шахматная игра шла путем пе­реписки, а несколько позд­нее они часто сражались в шахматы в Шушенском.
Пантелеймон Николаевич на людей производил хоро­шее впечатление, с ним было интересно и приятно побеседовать, он мог тонко подмечать недостатки, с  большим юмором расска­зать о них.

Свой талант карикатури­ста он проявил еще в селе Курагинском. Однажды очень удачно изобразил Курнатовского в виде Дон-Кихота Ламаньчского, спот­кнувшегося о свою собаку Дианку во время общего катания на коньках. На ка­рикатурах были изображены, кроме Курнатовского, Е. И. Окулова, Ковалев­ский и Шаповалов. Особен­но, несколько времени спу­стя, большой эффект имела карикатура «Как мыши кота хоронили», посвященная борьбе Ленина с мень­шевиками.
Ольга Борисовна, отда­вая много времени работе в местной больнице, ввиду необходимости заработка для семьи, была не только не сломлена суровой, беспокойной жизнью, но еще находила время для заня­тий, вырабатывала в себе стойкое марксистское миро­воззрение, готовилась к партийной работе в буду­щем.

А пока, являясь крупной по тому времени общественной деятельницей на селе, она старалась в труд­ных условиях оказать ква­лифицированную помощь больным, вела большую разъяснительную работу, боролась с невежеством и косностью местного начальства.

Когда выкраивалось время. Лепешинские ездили к товарищам в Шошино и Тесинское. Часто к ним приезжали Александр Сидорович Шаповалов, Егор Васильевич Барамзин, Фридрих Вилгельмович Ленгник,  Екатерина Ива­новна Окулова.
До отъезда из Тесинского побывали в Курагинском Глеб Максимилианович Кржижановский и его жена Зинаида Павловна, Василий Васильевич Стар­ков.

Часто разгорались жар­кие споры о будущем Рос­сии, о предстоящих боях пролетариата, вспоминали отсутствующих товарищей. Такие вечера обычно за­канчивались пением революционных песен. Пели «Беснуйтесь, тираны», «Вихри враждебные», «За­мучен тяжелой неволей», «Вы жертвою пали в борь­бе роковой» и переложен­ное Старковым стихотворение Якубовича-Мельшина «Мать». Пели искренне, глаза у всех загорались ог­нем, песни неслись ввысь, гитара под гибкими паль­цами Старкова звучала стройно и вдохновенно. А после песен снова раз­говоры, обмен мнениями, то про германскую социал-демократию, в которой уже в то время разочаровыва­лись, как бы чувствуя, что она скатывается к неверию в социалистическую рево­люцию, то разговор витал вокруг той или иной рабо­ты, написанной Владимиром Ильичем в Шушенском, о его необыкновенной рабо­тоспособности и трудолю­бии, как о человеке, любя­щем не фразы, а дело, у которого интеллект господ­ствует над чувствами. К нему старались быть ближе его соратники по борьбе. Стре­мились к этому и Панте­леймон Николаевич и Оль­га Борисовна. Лепешинский, привыкший к активной революционной работе, томился от вынужденного безделья в Курагинском. Не раз он заявлял Ольге Борисовне, что от этого бездействия можно с ума сойти, так дальше жить нельзя,  надо что-то  пред­принимать.
И вот однажды, в позд­ний мартовский вечер, ког­да Курнатовский только лишь ушел от них, а Ольга Борисовна была занята до­черью, он сказал ей, что они решились просить по­лицейское управление о пе­реводе в село Ермаковское.
— Знаешь, почему именно, в Ермаковское? — с улыб­кой спросил он Ольгу Бо­рисовну.
— Там мы будем совсем близко от Владимира Ильича! — радостно отве­тила она мужу.
Такое решение подняло настроение, Лепешинский и Курнатовский повеселели и настойчиво стали хлопотать о разрешении. Через два месяца было получено раз­решение на переезд из Курагинского в Ермаковское. В июне 1898 года семья Лепешинских переехала в Ермаковское.  До 1900 года длилась сибирская ссылка.

А затем началась трудная, но благородная работа революционера. И вместе с ним по тернистой дороге шагала Ольга Бо­рисовна. Они прожили слав­ную жизнь. Много неоце­нимо важного сделали для своего народа в годы борь­бы с царизмом и после по­беды Октябрьской револю­ции.
Крупным деятелем в области народного образова­ния стал П. Н. Лепешин­ский. Позднее он руководил Историческим музеем и му­зеем Революции, был од­ним из основателей Истпарта и МОПРа.
От фельдшерицы  до профессора   — таков путь Ольги Борисовны Лепешинской. Она вела большую научную работу в Ташкентском и Московском универ­ситетах, биологическом и медицинском институтах Москвы, была действитель­ным членом Академии ме­дицинских паук СССР.
С большим чувством вспоминают советские лю­ди прожитую трудную жизнь выдающихся револю­ционеров Пантелеймона Николаевича и Ольги Бо­рисовны Лепешинских и бесконечно благодарны им за то, что они сделали в своей революционной дея­тельности, помогли нам быть стойкими, крепкими, какими были сами.
А. ВАСИЛЬЕВ